В Турции побеждает пантюркизм

Прошедшие 24 июня в Турции досрочные президентские и парламентские выборы завершились объявлением победы Реджепа Эрдогана. Он набрал 52,6% по данным обработки 99,7% бюллетеней. Его основной соперник Мухаррем Индже (лидер Народно-республиканской партии — НРП) набрал 30,6%, лидер прокурдской Демократической партии народов (ДПН) Селахаттин Демирташ — 8,4%, кандидат от оппозиционной “Хорошей партии” Мерал Акшенер — 7,3%, кандидат от исламистской националистической “Партии Счастья” Темель Карамоллаоглу — 0,9%, кандидат от партии “Родина” Догу Перинчек — 0,2%.  Мухаррем Индже признал результаты выборов, но отметил, что борьба на выборах была несправедливой.

Победа Эрдогана означает, что руководство Турцией станет еще более единоличным. Кроме того, Эрдоган получил народный мандат на реализацию объявленных им реформ, в результате которых, по его многочисленным заявлениям, до 2023г. должна появиться “новая Турция”. И это самый важный результат, заявил директор Института востоковедения НАН Армении Рубен Сафрастян.

Другим важным обстоятельством тюрколог назвал прохождение в турецкий парламент прокурдской Партии демократии народов, которая получила на 1% больше голосов, чем на выборах в ноябре 2015г. — 67 мест вместо прежних 59. И это, несмотря на то, что ПДН подверглась беспрецедентному  давлению: большая часть руководства партии находится в тюрьмах, включая лидера Демирташа. Прохождение ПДН в парламент свидетельствует о том, что курдский вопрос не только сохраняет свою остроту в Турции, но и в ближайшие годы следует ожидать еще  более серьезных обострений.

Вместе с тем правящая Партия справедливости и развития (ПСР) показала меньший, на 7% голосов, результат, чем хотел бы видеть ее лидер Эрдоган. Это говорит о начале падения авторитета ПСР, что обусловлено уменьшением темпов экономического развития, ростом инфляции и повышением социальной напряженности в стране. Понимание этого и стало основой решения Эрдогана провести досрочные выборы. Однако в отсутствие необходимого большинства в парламенте ПСР придется формировать коалиционное правительство.

Между тем, даже такую неполноценную победу ПСР принес альянс с пантюркистской Партией национального движения (ПНД). Примечательно, что до выборов в ПНД произошел раскол. Однако в альянсе с ПСР лидер ПНД Девлет Бахчели практически сохранил их голоса. “Это означает, с одной стороны, что после такого серьезного раскола пантюркистской партии удается сохранить свои позиции и стать союзником правящей ПСР. С другой — что пантюркистская идеология в Турции не только сохраняется, но и в новых условиях получит еще большее распространение и  влияние на внешнюю политику Турции. Это ярко проявится в ближайшие годы. И мы должны это учитывать.”, — сказал Р.Сафрастян.

“Мы должны сделать важный для себя вывод. Мы имеем дело не с одной Турцией, а с тремя Турциями”, — заявил эксперт. География результатов выборов очевидно показывает, что в географическом плане Турция разделена на три части. Основная, большая часть, отдавшая свои голоса партии Эрдогана в союзе с националистами, — это центральная и в определенной степени черноморские и расположенные к востоку средиземноморский районы. Вторая — это западные и юго-западные прибрежные города и провинции, население которых традиционного выступало за секуляристическую Турцию и проголосовало за кемалистскую Народно-республиканскую партию. Районы, в частности — крупный город Измир. Третья Турция — это восток и юго-восток страны, населенный преимущественно курдами, голосующими за прокурдскую ПДН.

Таким образом, географическое разделение приводит к разделению политическому. Турция Эрдогана — это происламская Турция, в определенной степени она начинает приобретать пантюркистскую направленность. Западные районы, голосующие за НРП и ее союзников, — это светская Турция, которая не принимает исламские устремления партии Эрдогана. В то же время союзник НРП — возглавляемая Мерал Акшенер “Хорошая партия”, которая вышла из пантюркистской ПНД. Т.е. большая часть руководителей этой партии — пантюркисты, вошедшие в союз с НРП.  А, значит, пантюркизм проникает не только в партию Эрдогана, но и в ряды основной оппозиционной светской НРП.

Этими тремя Турциями Эрдоган в ближашие годы должен суметь не только руководить, но и превратить, по своему замыслу, в “новую Турцию”, более мощную, в Турцию, которая из регионального центра силы превратится, как мечтает Эрдоган, в общемировой центр силы. Объявив о своей победе на выборах (еще до объявления результатов), Эрдоган в своем выступлении заявил, что новая Турция, о которой он мечтает, в ближайшие годы должна войти в десятку мировых держав. Эта “новая Турция” будет продолжать авантюрную внешнюю политику Эрдогана. Элементы пантюркизма можно найти в речах и действиях Эрдогана после вступления ПСР в союз с ПНД. К примеру, на одном из международных научных форумов в Турции, организованном под эгидой Эрдогана в прошлом году, говорилось о необходимости превращения турецкого языка в общемировой на основе тюркоязычных народов. Другой пример — несколько месяцев назад стало известно, что в составе турецких войск, вторгшихся в Сирию, воевал также батальон, составленный из китайских уйгуров, жителей т.н. Восточного Туркестана. В видеообращении к миру руководство этого батальона заявило, что их следующие боевые действия должны пройти в Китае для освобождения тюркоязычных народов.

В своей “победной речи” Эрдоган заявил, что Турция будет продолжать свое продвижение в Сирии, “освобождение” сирийских территорий, дабы дать возможность сирийским беженцам, коих в Турции 2-3 млн, вернуться в свои дома. Однако, по некоторым данным, Турция не намерена уходить из ныне контролируемых ею районов Сирии. Неспроста в Турции уже давно то и дело публикуется карта “новой Турции”, на которой указаны территории северной Сирии и северного Ирака.

На Ближнем Востоке сегодня в основном сосредоточена геополитика Турции. И это одна из причин, по которым в обозримые месяцы, как полагает Р.Сафрастян, Анкара не станет активничать на Южном Кавказе. Что касается Нахиджевана, где, по некоторым сведениям, дислоцирован турецкий экспедиционный корпус, то, по словам Сафрастяна,  Нахиджеван для Турции имеет особое значение, с точки зрения усиления турецких  общерегиональных позиций. На карте “новой Турции” Нахиджеван указан как территория Турции. “Но я не думаю, что Турция будет способствовать военной активности в Нахиджеване. Однако если Азербайджан пойдет на какую-то авантюру, Турции, хочет она этого или нет, придется его поддержать”, — сказал эксперт.