Сирия: войне конца не видно

Ситуация в Сирии все больше обостряется. Комментаторы, поспешившие после подписания президентами России и Турции 17 сентября в Сочи меморандума о создании демилитаризованной зоны в сирийской провинции Идлиб и отказе от проведения в этом районе военных действия по зачистке террористов провозгласить скорое установление мира в САР, явно поторопились. Буквально на следующий день в небе над Сирией близ Латакии, где дислоцируется российская авиабаза Хмеймим, при странных обстоятельствах был сбит заходивший на посадку Ил-20. Погибли 15 российских военных.

Министерство обороны РФ обвинило Израиль, чья авиация в это время вела ракетный обстрел интересующих их целей в Латакии. Российская сторона назвала действия израильских военных “намеренной провокацией”, ибо “бомбометание выполнялось недалеко от места нахождения французского фрегата Auvergne и в непосредственной близости от заходившего на посадку самолета Ил-20”, а “израильские летчики, прикрываясь российским самолетом, подставили его под огонь средств ПВО Сирии”.  Израильская сторона винит в случившемся Дамаск, Тегеран и ливанское движение “Хезболла”.

Комментаторы строят предположения, было ли поражение российского самолета случайным или это хитроумно продуманный удар и кому было выгодно сорвать российско-турецкие договоренности по Идлибу, ведь и Иран, и США, и некоторые европейские страны их приветствовали. Еще вопрос — как этот инцидент отразится на отношениях России и Израиля. Владимир Путин, хоть и мягко, назвал произошедшее “цепью трагических случайных обстоятельств“, тем не менее отметив, что “ответные шаги будут такими, которые увидят все”. Эксперты полагают, что Россия ответит жестко — от прекращения всяческих военных и военно-технических отношений с Израилем, в т.ч. отказа от соглашения об обмене разведывательными данными, до принятия решения сбивать израильские самолеты, “незаконно вторгшиеся в воздушное пространство Сирии”. Израиль предпринимает все меры для смягчения ситуации, хотя и признает, что восстановить доверие Москвы, которая сделала немало для создания по желанию Тель-Авива многокилометровой буферной зоны вдоль израильской границы с Сирией, в которой не было бы не желательных для израильтян сил — иранских или проиранских, будет крайне непросто. В любом случае, как отмечает израильская пресса, Израиль, который за последние полтора-два года атаковал Сирию более 200 раз, уже не сможет так свободно действовать в сирийском воздушном пространстве.

Более того, звучат мнения, что трагедия с Ил-20 может привести к прямому военному столкновению России с международной коалицией, возглавляемой США.

Впрочем, по большому счету, достигнутые в Сочи между Путиным и Эрдоганом договоренности по Идлибу отнюдь не гарантировали установления в Сирии стабильного и долгосрочного мира. Суть соглашений сводится к тому, что к 15 октября вдоль линии соприкосновения сирийских проправительственных сил и вооруженной оппозиции должна быть создана демилитаризованная зона глубиной 15-20 км, из которой должны выйти радикально настроенные боевики, включая отряды террористической группировки “Джебхат ан-Нусра”, к 10 октября — выведены тяжелое вооружение, танки, реактивные системы залпового огня, орудия и минометы всех оппозиционных группировок. Контроль в демилитаризованной зоне будут осуществлять подвижные патрульные группы турецких подразделений и подразделений российской военной полиции. А до конца года должно быть восстановлено транзитное сообщение по трассам Алеппо-Латакия и Алеппо-Хама. Оценки договоренностям президенты России и Турции давали, исходя из собственных интересов. Путин указал на исходящую со стороны боевиков в Идлибе угрозу не только для мирного населения провинции, но и для российских военных баз в Тартусе и Хмеймиме —  боевики не раз провоцировали Россию и сирийские власти на ответные действия. Эрдоган пообещал вместе с Россией “приложить усилия, чтобы избежать провокаций”, и подчеркнул важность для Анкары двух пуктов. Во-первых, решение не проводить операцию позволит избежать гуманитарной катастрофы, которая привела бы к многочисленным жертвам среди мирного населения и тысячам беженцев, которые могли бы направиться в Турцию. Во-вторых, вооруженная оппозиция сможет по-прежнему контролировать Идлиб.

Вопрос — как из демилитаризованной зоны будут выводиться боевики, не относящиеся к поддерживаемой Турцией т.н. “умеренной оппозиции”? Их насчитывается 10-15 тысяч, и они не хотят ни вступать в протурецкие структуры, ни разоружаться, ни уезжать из Сирии. Понятно, что и после создания демзоны их оттуда будут уничтожать и сирийские войска, и турецкие. При поддержке России, разумеется. А это значит, что сочинскими договоренности военная операция в Идлибе попросту оттягивалась. В этой связи примечательно мнение турецкого политолога, эксперта по евразийской политике аналитического центра “Международная организация стратегических исследований” Керима Хаса, считающего, что Турция сможет препятствовать началу военной операции в Идлибе максимум до ноября, когда ожидается резкое ухудшение отношений между Анкарой и Вашингтоном в связи с отказом Турции, покупающей у Ирана 45% всей необходимой ей нефти, поддержать антииранские санкции, а это приведет к демонстративно антиамериканским действиям Анкары в Идлибе. Хас также полагает, что Анкара не будет заинтересована в оттягивании военной операции в Идлибе, опасаясь того, что в сферу ее влияния могут проникнуть группировки из этой провинции.

То есть военная операция в Идлибе так или иначе состоится? Вот только не приведет ли это к более масштабным потрясениям?