Ровно через 30 лет после победы в чемпионате СССР гроссмейстер Рафаэль Ваганян стал победителем мирового первенства среди ветеранов в возрасте свыше 65 лет. На турнире в Бухаресте прославленный армянский шахматист, недавно отметивший 68 день рождения, набрав в 11 партиях 8,5 очков, опередил по дополнительным показателям бывшего алмаатинца, ныне представляющего Францию, Анатолия Вайсера и россиянина Юрия Балашова. О подробностях столь знаковой победы и, вообще, о наболевшем в шахматах мы и побеседовали с легендой отечественного спорта.
— Как вам далась эта победа?
— Не сказал бы, что с трудом, но легко тоже не было. Ветераны тоже умеют неплохо играть в шахматы. А тут выступали такие опытные шахатисты, как Анатолий Вайсер, Евгений Свешников, Юрий Балашов, Властимил Янса, в свое время становившиеся призерами всесоюзных первенств и победителями многих международных турниров. С ними и с некоторыми другими участниками мне не раз доводилось встречаться за шахматной доской. Только с теми же Балашовым и Свешниковым в чемпионатах СССР играл почти десять раз. Правда, им так и не удалось стать чемпионом страны, а мне в 1989 году посчастливилось завоевать этот титул в Одессе.
— То есть такие соревнования предоставляют возможность вернуться в прошлое?
— А знаете, это недалеко от истины. Это действительно своеобразный ренессанс. Как говорится, праздник с сединою на висках, который сопровождается встречей некогда добрых друзей-соперников (помните, когда-то применялась такая формулировка, подчеркивающая истинную суть спорта?). Но, конечно, все это не ограничивается только воспоминаниями “бойцов” о минувших днях и шахматных битвах: с началом очередной партии мы вновь становимся бескомпромиссными соперниками. А после вновь встречи и воспоминания…
— И вновь на шахматной доске рождаются шедевры?
— По крайней мере, синтез мысли и мастерства. Сейчас ведь как: шахматы стали компьютерными, а творческий подход оттеснен. А старое поколение еще помнит, когда и куда лучше всего переместить фигуру в данной позиции, чтобы сделать ее более эффективной или начать красивую комбинацию. Шахматы сейчас сильно продвинулись, но я бы не сказал, что к лучшему. Да, мы отстали от современных веяний, компьютерных дебютов, истратили прежнюю энергичность и, откровенно говоря, уже нет особого стремления к новым достижениям, но все же при возможности еще можем дать жару.
— Ветераны остаются последним бастионом “чистых” шахмат в плане проявления соперничества ума и мысли?
— Совершенно верно. В этом плане интересно следить даже за теми партиями, которые сопровождаются ошибками, потому что они являются порождением человеческих промахов, а не ошибкой компьютера, выдавшего неправильный вариант. Сегодня многие ведущие гроссмейстеры мира стали жертвами компьютеризации: они имеют в арсенале 30 выученных наизусть ходов, основанных на компьютерных вычислениях, и одними и теми же вариантами постоянно играют друг с другом. Именно поэтому на турнирах почти 80 процентов партий завершается вничью.
— И это убивает шахматы?
— Это лишает игру самого главного — творческого подхода, лишает ее зрелищности. Но ничего не поделаешь — такова реальность.
— С этим нужно смириться или у вас есть идеи по исправлению ситуации?
— Возможно, одним из вариантов преодоления этого кризиса могли бы стать так называемые “Шахматы Фишера”, в котором начальная расстановка фигур выбирается случайным образом с ограничениями. Здесь есть 960 вариантов, но именно случайная расстановка фигур практически сводит на нет возможное вмешательство в игру компьютера. Но все дело в том, что пересмотр шахматных правил и вектор развития игры сегодня напрямую зависит от желания 10 лучших гроссмейстеров планеты. А изменения им не выгодны, поскольку их вполне устраивает нынешнее положение вещей. Ведь, помимо прочего, на этом они еще и неплохо зарабатывают.
— Тогда не за горами тот день, когда искусственный интеллект просто вытеснит людей из шахмат. Почему организаторам крупных соревнований платить кому-то за воспроизведение на игровой доске вариантов, вычисленных компьютером, если можно просто организовать матч между двумя сильнейшими компьютерными программами?
— Думаете, это слишком фантастический сценарий? Уже сейчас действующий чемпион мира норвежец Магнус Карлсен, который, по-моему, на голову выше остальных игроков, не справляется с лучшей шахматной программой мира. Получается, что он не такой уж и непобедимый.
— А вам доводилось соперничать с машиной?
— В наше время все это только внедрялось, и программы были менее сильны. В таких матчах мне удавалось набирать даже 5,5 очков из 6 возможных. А сейчас не пробовал играть, поскольку это просто бесмысленно: всего одна ошибка приводит к неминуемуму поражению, поскольку машина в секунду рассчитывает миллионы вариантов.
— Вернемся к прошедшему чемпионату. Какая партия с вашим участием получилась наиболее интересной?
— Были такие встречи. Например, в одной из партий замаячила очень красивая комбинация, которую мой соперник, правда, не поддержал. Там получалась такая ситуация: я жертвовал ферзя, после чего продвигал пешку, а соперник с двумя конями, королем и ладьей не мог остановить ее продвижение. Были и сложные партии. Как известно, единственное поражение на этом первенстве я потерпел в 7 туре от итальянца Карлоса Палермо Гарсии. На самом деле в той партии я получил весьма неплохую позицию, но в важный момент ошибся и дальше не смог организовать защиту. А ведь Гарсия мог стать чемпионом мира, если бы в последнем туре победил Свешникова. Для меня он не был особо сложным соперником: прежде я несколько раз побеждал его.
— Учитывая то обстоятельство, что нынешняя победа по времени практически совпала с триумфом 1989 года, насколько сопоставимы были чувства, одолевавшие вас?
— Ну, в любом случае эти две победы имеют разный калибр. Конечно, тогда в 89-м все было совершенно иначе. Признаться, я даже не думал об участии в этом чемпионате, в котором выступал впервые. До этого играл на чемпионате Европы среди ветеранов и то только потому, что он проводился в Ереване.
— И вы намерены защитить титул чемпиона?
— (Смеется). Еще не решил, но игроки, занявшие первые три места, приглашены на следующее первенство, которое пройдет в Италии. Если будет время и желание, то, скорее всего, поеду. Однако вряд ли буду специально готовиться к нему. Я никогда заранее не готовлюсь — на этом первенстве у меня даже не было компьютера. Когда другие игроки спрашивали о том, где мой компьютер, то сразу же доставал старые добрые карманные шахматы. Кстати, я всегда успешно играл в эндшпиле и тут тоже одержал несколько красивых побед в заключительной части партии.
