Трехкратный чемпион всемирных олимпиад и победитель командного первенства мира Габриэл Саргсян редко засвечивается в индивидуальных соревнованиях. Именно поэтому он редко выигрывал в официальных личных турнирах. Зато каждая победа становится особенно запоминающейся и яркой. Недавний успех в чемпионате Европы по быстрым шахматам только подтвердил эту закономерность. Именно об этом мы и побеседовали с 36-летним столичным гроссмейстером.
— Трудно ли далась победа участнику с наивысшим рейтингом?
— На самом деле было сложновато, поскольку это был достаточно трудный турнир. Конечно, будучи первым по рейтингу, я рассчитывал на удачное выступление, но в то же время осознавал, что невозможно предсказать исход турнира с таким большим количеством участников, а их было 451.
— Тем более, что рапид никогда не считался вашим коньком.
— Вы правы — прежде я никогда не добивался такого успеха. Разве что в 2012 году стал серебряным призером чемпионата Европы по блицу. Да и к этому первенству особо не готовился — оно было для меня очередным плановым соревнованием.
— В какой момент вы поняли, что можете стать чемпионом Европы?
— Я с самого начала обосновался в группе лидеров, поэтому можно сказать, контролировал ситуацию. Однако все прояснилось только после подсчета дополнительных показателей. Конечно, определяющей стала заключительная партия, в которой я черными фигурами играл против одного из претендентов на первое место. Мы имели аналогичные показатели, поэтому играли только на победу. Я был настроен реализовать любую возможность, которую предоставит соперник, но в то же время понимал, что в быстрых шахматах трудно будет черными фигурами победить сильного визави. Тем более, что играл с эстонским гроссмейстером, который, наверняка, мечтал стать чемпионом Европы на своей родине. И все же, успех сопутствовал мне, чему я, конечно, безмерно рад.
— Однако до этого, в 9 туре, вы потерпели свое единственное поражение на этом чемпионате. Не справились с напряжением?
— Дело не в этом. Я уступил азербайджанцу Рауфу Мамедову, который считается одним из лучших в быстрых и блиц-шахматах в мире. Рапид имеет некоторые нюансы, которые двумя словами не объяснишь.
— Вы имеете в виду быструю реакцию?
— Не только, хотя умение быстро ориентироваться, особенно в конце партии, когда нужно уложиться в отведенное время, очень важно. Но это только один из факторов. Первостепенное значение имеет и натренированность, заложенная с детства. Хотя я и неплохо играю в рапид и блиц, но в целом не особо уверенно чувствую себя в этих шахматных дисциплинах. Я предпочитаю классические шахматы.
— То есть в этом плане вы консерватор?
— Можно и так выразиться. Классические шахматы — это совершенно другой уровень и качество игры, а в рапиде и блице игроки допускают много ошибок, поскольку ограничены во времени. Это предполагает дополнительное напряжение. То, что делается впопыхах, редко бывает качественным. В рапиде еще возможно выдать качественную игру, поскольку там скорости несколько иные, а в блице — практически невозможно.
— Значит, вы все-таки нацелены на участие в турнирах по классическим шахматам?
— В основном мои планы на следующий сезон связаны именно с классическими шахматами. В январе, возможно, сыграю в турнире “Аэрофлот опен”, а дальше буду готовиться к индивидуальному чемпионату Европы. А в августе намечена Всемирная олимпиада, которой наша сборная традиционно придает важное значение.
— Посмотрите, наши шахматисты побеждали и становились призерами чемпионатов Европы по быстрым и блиц-шахматам, однако никому так и не удалось выиграть личное континентальное первенство по классическим шахматам. Не пора ли заполнить и этот пробел?
— Давно пора, но я бы не сказал, что наши шахматисты плохо выступали в этих чемпионатах: в 2004 и 2005 годах — завоевывал бронзовые медали, а три года спустя Сергей Мовсесян стал вице-чемпионом. Конечно, чемпион и призер — разные категории. Ну что ж, надо попытаться завоевать и эту вершину. Все дело в том, что на чемпионатах Европы разыгрываются путевки на Кубок мира, и мы обычно сначала зацикливаемся на решении этой задачи, после чего начинаем играть раскрепощенно, но не успеваем наверстать упущенное. В этих соревнованиях напряжение и ответственность удваиваются, и не всем удается справиться с этим.
— В командных чемпионатах напряженности и ответственности меньше?
— В них, скорее, возрастает коллективная ответственность. В индивидуальных турнирах каждый играет за себя, и плохое выступление отражается на личном результате, а в командных — важно не подвести товарищей по команде. В них ответственность суммируется и выливается в громкие победы.
— Выходит, что на командном чемпионате Европы этого года нашей сборной не хватило коллективной ответственности?
— Но ведь это не единственная составляющая успеха. Не менее важен и фактор спортивного фарта — в важных матчах нам просто не везло. К тому же, для того, чтобы стать чемпионом, необходимо, чтобы минимум один игрок в команде был в наилучшей форме. А отсутствия мотивации и желания победить у нас никогда не было. Думаю, если у кого-то из наших шахматистов возникнет такая проблема, то он просто уйдет из сборной, как в свое время поступил Владимир Акопян.
